Звездный мрамор

Яков Есепкин



Мы вершниками Бога были там,

Где сады желтеносные змеятся,

Погибших выводя к святым постам,

Доднесь на нас века смотреть боятся.



Звездами их проткнули небеса,

Под мертвым дуновением Борея

Мы вняли гробовые голоса,

Червей нешелковичных лицезрея.



Огнистых подводили нам коней,

Гермес тогда заравнивал дорогу,

По конусам немеркнущих огней

Стезя любая жаловала к Богу.



Элизиум пред нами отблистал,

Истаял Апокалипсис в подсвечных

Снегах, но пуст видений пьедестал,

Сервируют столы для оргий млечных.



Враги теперь глумятся, и рыдван

Конь блед влечет, разбиты колесницы,

Истерзаны аравий и нирван

Песками -- не дошли мы до столицы.



Избрали кровь для горнего письма

И слушали лукавые диктовки,

Пока не проточилась хохлома

В нея сквозь вседержавные почтовки.



А было тем наказано предать,

Их ангелы не баловали глиной,

Героям положенна благодать

Иль казнь векоотравленной мелиной.



Равно благодарение хмельным

От крови евхорической уродцам,

Идут алмазы к ранам теменным,

Тще гои нас таили по колодцам.



В садах предвечных мук, где и Господь

Не властен, кто вкушал хурму гнилую

Восценит разве звездную солодь

И нежных песнопений аллилуйю.



Что аз -- побиты присные полки,

Лежат во прахе адские колонны,

Хоругови заплетены в штыки

Армейские, как тройные драконы.



И смерть не покоробит времена,

Пусть празднуют плебеи пораженья,

Мы выжжем пресвятые имена

Золой во тьме последнего сраженья.



Началу положен конец иной,

Овеивало нас великой славой,

А днесь венец готовится земной

С дедовником, возрощенным державой.



Юродным боле нечего вплести

И нечем винолепие разбавить,

Обилуют Господние пути

Ловушками, от коих не избавить.



Мы сумрак бледный видим по ночам

И вежды пепелит огонь знаменный,

И ты не приближайся к сим лучам --

В них все еще пылает сад истленный.



Эдем ему названье иль Тартар

Свое подарит имя вертограду,

А то земные фурии нектар

Из волковских шафранностей в награду



Алчбе своей бесовской захотят

Испить и внове имя обозначить,

Не важно, мертвых боле не прельстят

Желтушки подсаженные, иначить



Сознанье наше нынче не вольны

Ведем остийных сборища немые,

Темнить воображение, темны

Мы сами, трехходовки непрямые



Смешат умы гроссмейстерские, их

Убогостью гоблинской не смущают,

Зови играть еще колпаковских 

Сиречных рогоносцев, завещают



Нам небы дать уроки мастерства

Черемницам и гоблинам сподручным,

Доколь когорта чурная жива,

Ее учить соречьям благозвучным,



Премудростям логической игры

Нам должно, наущать сих невозможно,

А ведают пускай свое норы,

Обсиживают их, героев ложно,



Всетщетно не хотят еще свести

В погибель, аще даже и широка

Стезя такая, Господи прости,

Дадим черемам два ли, три урока



И боле их не вспомним, путь иной

Блестит пред нами, патиной миндальной

Совитый, от юдоли неземной

Ведет он выше, в тьме пирамидальной,



Горимой и точащейся легко,

Скрывая цветность яркую парящих

О Боге теремах, но высоко

Горение златое, настоящих



Картин унылых масляный червец

Пока мы не избыли, хороводят

Пусть ангелы и эльфы, тех стервец

И гоблинов сутулых, чьи изводят



Жалкие силуэты бедных муз,

Являя без конца свое финалы

Обманные и ложные, союз

Тщедушия и подлости каналы



Небесные способен перекрыть,

Одесно духовидческих вельможей

Камен избавить, дьявольская прыть

Несносна, а, поди, за желтой рожей



Честных аристократов разгляди,

Труждаются порою аониды

Премного даром, паки впереди

Бегут всегда одне кариатиды,



Атлантов оттесняя, повторим,

Пусть гоблинов с чермницами взирают,

Еще мы с ними рядом, не горим

Возвестно, царичи ли умирают



В чистилищах и адах, туне рай

Печалится, сюда, сюда вернемся,

Вино Его прелием через край

Серебрянососудный, окунемся



В бессмертие, но лепо желти зреть

Сейчас и лепо мертвым веселиться

Со ангелами, эльфами, смотреть

Нам весело и лепо, как вселиться



Хотят в небесность гномы и желтки,

Как черем в перманенте отряжают

Вперед, а те садов бередники

Минуть претщатся, иродов рожают,



А то и славных деток, но мертвых,

Царевичам успенным дарованных,

Куда влечи прекрасных неживых

Стрекоз чудесных, бабочек сорванных



С черева гусеничного, одно

Мы деток, Богом даренных, не бросим,

Им рай преявим светлый и вино

Серебряною кровию оросим,



Хоть с эльфами подружатся, а те

Их к ангелам сведут, а те червницы

Иные осветлят, где о листе,

О плоде всяком рдеются денницы



Эдемские, где чермы из угла

Глядят, но явно желть не переходят,

Останется душа моя светла,

Смотри, огни райские хороводят,



Серебриться велят, превеселясь

Глядеть на черемное искушенье,

Гнилой какой-то пудрой осветлясь,

Толкутся с гоблинами, подношенье



Опять готовят, яблочко свое

Гнилостное румянят, наливают

Отравой, лож пустое остие

Крахмалят, суповницы остывают



Зеленые и яствия точат

Аромат рядом, ждались нас, так будем

Резвиться, пусть успенных заключат

В объятья напоследок, а избудем



И желтность их убогую, и хлеб

Под яблочною цедрою отравный,

Чрез серебро уйдем червное, где б

Не быть еще, убиет нас лишь равный.