Гаты Царского Села

Яков Есепкин



Гаты Царского Села



XVI



Ночь юдоли темней и темней,

Исполать этим хлебам порфирным,

Где и звезды, ваянья теней

Мы следим над фасадом эфирным.



В пировые сие ли войти

Нам позволят еще юродные,

По челам иудицы вести

Станут цветь и каймы ледяные.



Так и будем немолчно стоять,

Юды хлебы нарежут мечами,

И Господе велит нас приять

Ангелкам с ледяными свечами.



XVII



Шелк сугатный оденет столы,

Млечным золотом вспыхнут лепнины,

Се каждение воска и мглы,

Се успенных царевн именины.



Будут ангели плакать по всем

Пировым неботечным фарфорам,

Ночи требник мы тихо внесем,

Станет неба тянущимся к хорам.  



И Господе тогда лишь узрит,

Как под миррою мы восстенаем,

Как в истемный ночной лазурит

Бледный шелк и персты окунаем.



XVIII



Млечность выбиет ночь цветников,

Апронахи порфирные снимем,

Для царевен ли воск и альков,

Мы ль иное урочество имем.



Льет Селена огонь золотой,

Пусть еще пирования длятся,

Нет этерии аще святой –

И одесно ж купцы веселятся.



Паче скорби веселие их

И преспелые вишни, и хлебы,

Зри, юдоль, как отроков благих

Не пускают в цветочные небы.



XIX



По лепнине венечной бегут

Молодые подпалые волки,

Небеса ль нас еще берегут,

Мглой чиня роз меловых иголки.



Чермный тюль зеркала увиет,

Ночь нежна к алавастровой чаше,

Мы тогда из цветочных виньет

Соточимся, порфирность лияше.



И начнут фарисеи вести

Ядом ночи канвы на еминах,

Где влекли нас в тлеенной желти –

Отраженных во млечных карминах.



XX



С мышьяком ли эклеры гиад,

Ничего, соведем червотечность

Вишен их и поидем во сад,

Чтоб оплакать холодную млечность.



Будет время еще пировать, 

Яко цветью точатся лепнины,

Чад в июле нельзя убивать,

Наши, наши сейчас именины.



Всемолчат феи ночи, шелка

Царств Парфянских круг хлебов свивают,

И сквозь цветь, со лепнин холодка

На чела наши воск изливают.