Портреты юдиц в желти и серебре

Яков Есепкин



Портреты юдиц в желти и серебре



Второй фрагмент



Гребни бледные в млечных власех

Опочивших царевен туманны,

А и суе рыдать обо всех,

Мглой чаруются Юзы и Ханны.



К падшим ангелам тще вопиять,

Ядовитую мирру сливают

На хлебницы оне, чтоб пеять

Внове там, где князей убивают.



И гляни – тени див неземных,

Источаяше воск и багрянец,

Меж портретников спят ледяных

И темнит их чела ядный глянец.



Четвертый фрагмент



Тусклый замковый мраморник нем,

Крыс в подполье Тривия считает,

Ах, богиня, и мы не уснем,

Чудищ много сейчас израстает.



Сны Корделии – вещие сны,

К ней губители ночи ль явятся,

Хладной миррой нальют ложесны,

Агонии очес воздивятся.



Зенки эти уголя темней,

Лон царевен белых нетлеенность

Зло следят и чарницей теней

Превиются, каждя лишь временность.



Одиннадцатый фрагмент



Ночи августа юны пеют,

Изливая дурман благовонный,

И амфорницы ядные бьют,

И диамент чаруют оконный.



Херсонесских полян виноград

Заточим в италийскую млечность,

Геть, обручники, в пламенный Ад,

Нашу там и святите калечность.



Будут рдиться ль власа Женевьев

О зеркал венцианских  тумане,

Где меж райских стенают дерев

Тени фей во цветочном дурмане.



Двадцатый фрагмент



И начнут винограды темнеть,

Елеон в розный цвет облачится,

Будут нимфы кустов пламенеть,

Мгла сквозь арнику неб восточится.



Это ль, Гоподе, жизнь и престол,

Именитств и забвенья учебник,

Полн емин остывающих стол,

Ах, вели жечь Аиду сей требник.



Вижди, вижди – на гиблых местах

Ищут дочери нас юродные,

Яд таяше об алчных устах

И пасхалы кадя ледяные.



Пятидесятый фрагмент



Лунный огнь пировые тиснит

Желтью ночи, окариной хладной,

Царич всякий бессмертие мнит –

Упоенный армой червоядной.



Феи Ада, зерцайте столы

Эвменид, преполняйте кофоны,

Аще бляди о воинах злы

И увиты желтицей плафоны.



Сих ли будем рейнвейном хмелить,

Мелос дарствовать юнам церковным

И серебро незвездное лить

Над хладеющим шелком альковным.