Вороной

Нежным вальсом кружат пожелтевшие листья,

Расстилаются под ноги пёстрым ковром,

И породистый конь грациозною рысью

Топчет клумбы фиалок в саду городском.



Отбивают часы старой ратуши полночь,

Гаснут рыжие всполохи узких окон,

И коня вороного хозяин ни словом

Подгонять не спешит, хоть и голоден он.



Тьмой кромешною вьётся по ветру мантилья,

Оголяя и пряча расшитый сюртук:

Серебрят на парче цвета марева нити –

Будто шрамы на сердце от горестных мук.



Серый близится дом, там распахнуты ставни,

На окне догорает кусочек свечной.

Крепко спит всё кругом. У ступеней веранды

Тихнет цокот подков по камням мостовой...



Убивать – чтобы жить из столетья в столетье,

Чтоб белеть в одиночестве мраморных стен,

Что обвиты плющом, и искать на рассвете

Обветшалой темницы спасительный плен.



Убивать – чтобы вечно играл волосами

С ночью южной и юной повенчанный бриз,

Чтобы очи лазурные вечно сияли,

Чтобы с губ что-то алое капало вниз.



Убивать – чтобы ласково хладной рукою

Шею гладить, дарить поцелуй роковой.

Убивать – и нести каждый стон за собою

В тишь обители скорби и сумрак немой.



...В адской пляске кружатся засохшие листья,

Расстилаются под ноги ржавым ковром,

И породистый конь, прочь скача той же рысью,

Отраженья не бросит в пруду городском...