Никто, нигде, ни с кем

Истлевший шлейф цепляет ржавый щебень,

Сметает пыль с гранитовой основы,

Беспёрым крыльям больно снять оковы –

Как вынуть из-под вен вплетённый гребень.



Звёзд мириады режут нить тумана,

Песчинки соли лижут тыл ладони,

А луны, оставляя пятна крови,

Стекают вниз с свинцового экрана.



Росой хрустальной смоченные стебли

Травы, что хлора соком ждёт напиться:

Имея всё, ничто нам чаще снится,

Из мишуры плетём себя для стрельбы.



По зодиаку считывая судьбы,

Себя гвоздя к столбу фальшивых истин,

Нам не успеть кружить подобно листьям –

Лишь солнце воровать в пределах клумбы.



Как бой часов расколет полночь стоном,

По паутине вниз скользнёт осколок

Слезы, чей хищный век так ал и долог,

Того, кто ластит мёртвый лес по кронам.



Привычным жестом смахивая волос

Со лба, в сравненье с коим снег рыжеет,

Он смотрит вдаль, где дымка дымку греет,

Где неба куб распался сотней полос.



Пленяет кожи воск резьбою анкха,

Не принятый землёй, во храм не вхожий,

Любовник тьмы, на опиум со льдом похожий,

И вновь сочит вишнёвым соком ранка.



А у подножья трона тот же щебень,

Что в блеске глаз сверкает словно иней, –

Из капелек его он сложит имя

Той смертной, что вонзила нежно гребень...