Пчёлы из ульев на парсеках хаоса

( хроники галактики Млечный Путь )



Человечество жило, мир Земли расширяя,

изучая Вселенную сотнями лет.

И законами сущность её измеряя,

корабли ухитрялись обгонять даже свет 



Там у красной звезды класса Альдебарана,

на четвертой планете развед-шлюп рухнул вниз.

Экипаж получил тяжелейшие раны,

в них чуть теплилась хриплым дыханием жизнь.



И явились туземцы из речного становья, 

ликом жутки как Ктулху и в движеньях чудны,

окружили людей, встав печально, и кровью

окропив, заживляли раны, как колдуны.



Жестам в ритм зло тряслась у «жрецов» голова,

свет в глазах мерк, они вскоре падали сонно.

На ветру шелестела голубая трава,

развивались их щупальца, будто знамена.



И в леса возвращаясь, из багровых стволов

«ктулхи» сделали лодки в небо плыть наречённым.

В бледно-синем дыму их прощальных костров

встретил зонды спасателей «кэп» воскрешённый.



К ульям вечности пчелы уносили любовь

породненных сердец в соты звездного меда.

Экипаж оборачивался к лесу вновь,

заходя в санитарный челнок космолета.

  

Прыгнул крейсер с орбиты в черноту пустоты, 

но уснуть не могли они в анабиозе,

с незнакомыми чувствами душ наготы 

всё бродили по палубам пьяно на взводе,



не выдерживая рои мыслей в мозгу, 

выходили иные через шлюз для отходов,

превращаясь навек в ледяную труху 

в абсолютной тьме космоса нуль-переходов.

 

По прилету их ждал карантин, или цирк, 

год держала Земля на задворках Плутона.

И отряд улетел волонтерами в мир 

у забытого солнца в созвездьи Дракона.



Там они в первозданном зеленом раю 

дикарей-гуманоидов ждали рассвета

как пророки плену, запретив кораблю 

усмирять лютых воинов газоракетой.



Желтый карлик зажжёт небосвод голубой. 

Суд начнет грубый вождь в шкуре единорога.

Примет Звездная Мать в людях эту любовь, 

разделив с ними боль эволюций живого.